Превалирующая функция «Крылатого носорога» — акцентировать философский подтекст идей и авторских намерений применительно к художественным практикам, то есть использовать теорию как своего рода «ипподром» для бега на длинные дистанции. В таких ситуациях возникает соблазн мчаться «наперегонки» с собственным «Я» с целью «обскакать» самого себя посредством прочтения важных для автора текстов таких философов, как Эдмунд Гуссерль, Maртин Хайдеггер, Шанталь Муфф, Жиль Делёз, Феликс Гваттари, и в то же время продемонстрировать свои собственные теоретические подходы к аналогичной тематике.

В результате выясняется, что «Крылатый Носорог» — не «бзик», а формат мышления или — что почти то же самое — образ жизни. А что касается концепции книги, то читателям предстоит самим сделать выбор между крылатостью и рогатостью данного сочинения, тем более что идея творческого текста и связанные с ним авторские амбиции предполагают возможность творческого к нему отношения и со стороны читателя.