«Сезон отравленных плодов» — новый роман Веры Богдановой, писателя, переводчика, литературного обозревателя, автора книги «Павел Чжан и прочие речные твари» (шорт-лист премии «Национальный бестселлер»).

С ранних лет Жене говорили, что она должна быть хорошей: выучиться на переводчика, выйти замуж, родить детей. Теперь ей под тридцать, ни мужа, ни детей — только проблемы с алкоголем и непреодолимая тяга к двоюродному брату.

Даша, как ее мать, не умеет выбирать мужчин. Она ищет похожих на отца, пьющих кухонных боксеров, и выходит замуж за одного из них.

Илья боится не быть настоящим мужчиной. Зарабатывать нужно лучше, любить семью — больше, да только смысл исчез и жизнь превратилась в день сурка.

«Сезон отравленных плодов» — о поколении современных тридцатилетних, выросших в хаосе девяностых и терактах нулевых. Герои романа боятся жить своей жизнью, да и можно ли обрести счастье, когда мир вокруг взрывается и горит?

Это как «Ада» Набокова, заброшенная в боль и хтонь девяностых и ранних нулевых — бабушкина дача, семейная сага, чужие дворы, родная кровь; теперь это все уже не экзотика и не чернуха, мы выжили, выросли и говорим о том, как это — быть странной девочкой в странное время. Аккуратно и бережно разматывая, как окровавленные бинты, травмы и судьбы персонажей, Богданова не заставляет их страдать для развлечения гипотетического читателя — наоборот, ищет способы всех спасти. И находит — даже для тех, кого спасти невозможно.

Татьяна Замировская.

«Сезон отравленных плодов» — роман о жестокости и молчании. Героини Веры Богдановой живут в мире, где насилие — это норма, а свобода невозможна. Настоящее оказалось в плену у прошлого, о котором нельзя говорить.

Ольга Брейнингер.

Первое, что хочется сделать после прочтения этой книги, — объявить ее романом поколения. Девяностые, нулевые, бедность и потребление, советская и постсоветская патриархальность и домашнее насилие, новости о терроре и поднимающийся национализм как фон, подавленная сексуальность и освобождение от запретов — и все эти контексты при прекрасно прописанном сюжете.

Максим Мамлыга.