Ленинградская школьница Лена Мухина начала вести дневник в мае 1941 года, не предполагая, что совсем скоро записям в этом небольшом блокноте суждено будет превратиться из хроники юношеской влюбленности в хронику одной из самых страшных катастроф в истории человечества и стать частью драматичного коллективного текста под названием «блокадные дневники».

Что можно противопоставить мучительному умиранию от голода в условиях, когда рушатся общепринятые нормы морали? Что может спасти от духовной деградации в условиях, когда борьба за выживание лишает «человеческого лица», а голод и страх смерти превращают человека в животное? Одним из средств спасения оказалась упорядоченность букв. Попытка через слово осмыслить происходящее, понять себя. И ещё: интуитивное знание, что нужно сохранить свою историю, свой опыт — для других.

Сегодня, когда расшифровывается и публикуется все больше блокадных дневников, мы понимаем, насколько велика непреходящая ценность этих документальных свидетельств трагической эпохи. Подобно дневнику Анны Франк, дневник Лены Мухиной по праву можно причислить к ряду самых драматичных и самых пронзительных произведений XX века.